"Сен-Жюст и сила обстоятельств" - мой культовый фильм. С него-то всё и началось 14 июля 1989... Поэтому в течение долгих лет я хранила о нем воспоминания как о видении - сладостный трепет сердца, яркие вспышки отдельных картин, а далее всё туманится, всё в дымке.

Наконец, после 12 лет ожидания мечта сбылась - 2 сентября 2001 года наступил счастливый момент, когда я вновь смогла его увидеть уже на его исторической родине. И, поскольку в одну реку дважды войти нельзя, взглянуть на картину по-иному, взглядом с высоты прошедших 12 лет… Информацию о нём собирала долго и упорно - и процесс ещё не окончен, - встречалась с некоторыми создателями картины, были и счастливые открытия, и печальные известия…

История фильма

Фильм был снят в 1974 г. режиссёром Пьером Кардиналем по одноимённой книге Альбера Оливье. Конечно, не все исторические биографии удостаиваются экранизации. Но и не любому их автору удаётся стать директором государственного телевизионного канала. Во время войны Оливье участвовал в движении Сопротивления; близко связанный с группой де Голля, ещё во время оккупации он подготавливал программы свободного радио, того, что будет после освобождения. В 1954 г. он опубликовал свой труд "Сен-Жюст и сила обстоятельств", что начал ещё во время войны, в 1943 г.; предисловие к нему было написано Андре Мальро, товарищем Оливье со времён Сопротивления, министром культуры при де Голле. В 1958 г. он был назначен начальником телевизионной программы новостей, затем - директором программ созданного второго государственного канала. Увы, состояние его здоровья ухудшилось, Альбер Оливье был вынужден в 1964 г. оставить работу и вкоре скончался. В его честь для работников телевидения была учреждена премия Альбера Оливье, которая уже не существует на сегодняшний день.

Режиссёр фильма Пьер Кардиналь с начала 60-х годов слыл специалистом по экранизациям литературных произведений; он снял экранные версии книг Вольтера, Стендаля, Золя, Франсуа Мориака… Убеждённый голлист, как и Оливье, они были знакомы с ещё с военных лет, затем они вместе работали на телевидении. Как он сам вспоминает, идею об экранизации книги Оливье подала ему вдова историка в 1971 г. Поначалу Кардиналь счёт этот замысел невозможным, но поразмыслив, загорелся энтузиазмом и проникся симпатией к герою революции. В то время он уже работал над экранизацией другого исторического труда, военных воспоминаний Шарля де Голля (телефильм выйдет в 1972 г.), что послужило ему своеобразной школой. Вместе с историком и сценаристом Жаком-Франсисом Ролланом Кардиналь разработал проект сценария. Но руководство телевидения сочло его слишком дорогостоящим. Сценарий пришлось переписывать, и он был утверждён через год.

Первоначально заказ телевидения касался полуторачасового фильма, съёмки которого должны были начаться в декабре 1972 г. Но именно в этом момент разразилась длившаяся несколько месяцев забастовка работников сцены, работа была парализована. За время простоя некоторые сотрудники покидают проект, будучи ангажированными в других постановках, а руководство телевидения вновь переделывает свой заказ, увеличив время фильма вдвое - требуется новый сценарий, новые проекты... В 1974 г. начинаются съёмки. Фильм был снят за полтора месяца; большая часть фильма снималась на натуре, в Шиноне, Мери-на-Уазе, Эльзасе, в различных зданиях Парижа. Лишь сцены в Конвенте и кабинете Робеспьера были сняты в павильонах студий в Жуанвиле. Заглавную роль в фильме исполнил Патрис Александр, Робеспьера сыграл Пьер Ванек. И, наконец, наступает «историческое событие» - в субботу 27 сентября 1975 в 20 часов 30 минут по Антен 2 состоялась трансляция первой серии фильма, а через неделю, 4 октября, второй.

Проект воспринимался представителями телевидения как своего рода чествование Альбера Оливье, через десять лет после его смерти. В то же время фильм вписывался в кинематографические тенденции конца 60-х - середины 70-х, со вспыхнувшим интересом к эпохе Революции благодаря передачам "Камера исследует время", и с появлением фильмов, отражающих концепции известных историков. Актёры были тщательно подобраны, с соблюдением максимального физического сходства с персонажами. Исторические сцены были воспроизведены насколько возможно точно; тексты речей деятелей революции и диалоги в Конвенте давались по протоколам заседаний. Интерес создателей фильма сфокусирован на желании представить историю революции на индивидуальном плане, осветить мотивы и намерения отдельных людей, а не рисовать движения народных масс. Как говорил Кардиналь, «жизнь Сен-Жюста – это не только предлог к тому, чтобы показать внутреннюю сторону Революции, которую, несмотря ни на что, ещё не знают хорошо. Это ещё и своего рода ключ к пониманию характера Робеспьера, такого непроницаемого. Сен-Жюст позволяет лучше понять Робеспьера, придавая ему человеческое измерение». По мнению Кардиналя, фильм должен был способствовать пониманию феномена «силы вещей», поскольку именно она, а не воля Робеспьера либо кого-то ещё, породила террор.

Кардиналь пытался сохранить хорошую мину при плохой игре. Сам он, увы, считал фильм провалом, а критика была к нему беспощадна. Несколько нейтральных, чтобы не сказать доброжелательных отзывов потонули в общем неодобрительном крике. «Правые» критиковали мелкие детали, поскольку картине якобы «не достало величия и вдохновения». Критиковали всё, начиная от внешнего облика Сен-Жюста (который, вместо Брута, был, по их мнению, представлен грёзовским пастушком, а один, амальгамируя персонажа и актёра, даже назвал его переодетой Элизабет Тейлор), и кончая работой аксессуаристов (плохой) и операторов, коих обвинили в статической манере съемки. Последняя ремарка особенно непонятна, поскольку оператор-постановщик Альбер Шимель, признанный мастер своего дела, заставил камеру немало двигаться. «Левые» же обвиняли картину в несоответствии исторической реальности, карикатурном представлении народа, представленного бушующей толпой, искажении образов центральных персонажей. Разумеется, такое мнение может иметь некоторое основание, но адресовать претензии следовало бы во многом исторической версии Оливье. Очень жаль, что за идеологическими спорами остались незамеченными страстная динамика фильма, великолепная игра актёров и эмоциональный заряд огромной силы, несомый картиной.

Очень хотелось бы восполнить этот пробел и на страницах этого сайта воздать фильму и актёрам заслуженную хвалу.
Краткое содержание

Чтобы понять фильм, надо изначально достаточно хорошо знать события революции, поскольку лента повествовать о них специально своей задачей не ставит, но рассказывает о поведении и реакциях в этих обстоятельствах главных героев. Как всякая уважающая себя экранизация, она призвана как можно точнее отобразить книгу, а основных концепций в книге две:

1) рассматривать события 1793-1794 через призму заговора барона де Батца,
2) доказать, что к концу Сен-Жюст совершенно расходится с Робеспьером и становится ему чуть ли не соперником.

В фильме отражена только вторая, но с завидной четкостью и совершенством: от сцены к сцене Сен-Жюст проходит все этапы отношений - от безвестного почитателя к другу и ровне, потом становится в позицию более сильного, а затем разочаровывается и охладевает окончательно. Все остальные события революции нанизываются и раскрываются вокруг эволюции отношений Максимилиана и Антуана.

Первая серия – «Победа»

Фильм начинается в Блеранкуре, небольшой деревеньке в Пикардии, где Сен-Жюст, поддерживаемый своими друзьями, вёдет борьбу за революционные идеи. Его заветная мечта – попасть в Париж, в самую гущу политических событий, чтобы продолжать борьбу за свободу и равенство рядом с Робеспьером, перед которым он преклоняется. Он пишет ему восторженное письмо, где называет его «депутатом Республики и всего человечества».

Сен-Жюст в отчаянии – его противники отстранили его от выборов в Законодательное собрание в 1791-м, поскольку он слишком молод – ему только 24 года! Остаётся только ждать ещё два года до следующих выборов, и это предстоящее ожидание погружает его в чёрную тоску. Он не знает, что ждать ему придётся меньше года – восстание 10 августа 1792 г. свергло монархию, объявлены выборы в новое собрание – Конвент. Теперь ничто не помешает Сен-Жюсту поспешить навстречу Парижу, Робеспьеру и своей судьбе.

Первая встреча с Робеспьером. Настороженность и недоверие поначалу со стороны Максимилиана – он устал от навязчивых поклонников, оставил позади предательства вчерашних союзников и отречения бывших друзей. Но этот красивый молодой человек, скованный от застенчивости, не похож на остальных. Пожалуй, они подружатся. Он искренен, умён, верен идеалам революции. Ему недостаёт опыта на арене политической борьбы – но здесь Максимилиан сможет ему помочь. Ведь он не забыл то коротенькое письмо из провинции...

Первое выступление Сен-Жюста в Конвенте о суде над Людовиком XVI произвело фурор. Его оценили и сторонники, и противники. «Фанатик», отозвался о нём Верньо; «у него девичье лицо», добавил Дантон, «ставленник Робеспьера», пробормотал Тальен.

«Ставленник Робеспьера»? Пока ещё ученик, как явствует из сцены разговора у последнего. Робеспьер крайне недоволен – в своём выступлении в Конвенте 12 февраля 1793 г. Сен-Жюст рискнул защитить парижских петиционеров, требующих таксации цен, и теперь жирондисты обвиняют монтаньяров в способствии смутам. «Тебе недостаёт опыта», несколько раз подчеркнул Максимилиан.

Опыт приходит быстро, тем более в лихорадочном темпе событий. Возмущение «Папаши Дюшена» Эбера, народное восстание 2 июня, избрание Сен-Жюста, Кутона и Робеспьера в Комитет Общественного Спасения, который Дантон вынужден покинуть... И вот уже нет больше ученика и учителя. Антуан и Максимилиан говорят теперь на равных; Антуан убеждает присоединить к Комитету военных специалистов, а также сторонников кордельеров Колло д’Эрбуа и Бийо-Варенна, и Робеспьер соглашается с его доводами.

А затем Сен-Жюст и Леба отправляются в знаменитую миссию в Эльзас, где армия Республики в бедственном положении, без обмундирования и зачастую без провианта, терпит поражение за поражением. Здесь Сен-Жюст встретится со вспыльчивым и честолюбивым Гошем, здесь же подпишет он свой ставший бессмертным приказ о конфискации 10 тысяч пар сапог, и множество других, чтобы одеть и накормить солдат и выправить дисциплину. Робеспьер в Париже обоснует с трибуны Конвента принципы революционного правительства, «одновременно добродетель и террор. Добродетель, без которой террор пагубен, и террор, без которого добродетель бессильна». Он пригрозит враждующим фракциям, которые, несмотря на их внешнюю разницу, «двигаются к одной и той же цели – дезорганизация народного правительства и торжество тирании» и всегда готовы объединиться против патриотов.

Этой драматичной зимой 1793-94 гг., в ситуации политического кризиса, то, что очень нужно Республике, это добрая победа.

Вторая серия – «Смерть»

Республика одержала уверенную победу в Эльзасе. Но проблем не стало меньше. Враждующие фракции. От переутомления Робеспьер слёг, и решать насущные проблемы революции предстоит теперь Сен-Жюсту. Пришёл его час.

«Кто показал себя врагом своей страны, тот не может быть в ней собственником», убеждён Сен-Ж.юст. А бедняки, защищающие завоевания революции, это соль земли. Чтобы облегчить их участь и беспечить им достойное существование, Сен-Жюст проводит в жизнь вантозские декреты, по которым признанные врагами Родины «подозрительные» будут изгнаны, а их имущество будет конфисковано в пользу неимущих граждан. Но этот декрет приводит в ярость Эбера и его сторонников, поскольку вырывает у них основной довод критики правительства. Эбертисты пытаются увлечь парижан в восстание, но безуспешно. Они арестованы. Теперь очередь за партией Дантона, чьего ареста, как компенсации уничтожения Эбера, добиваются Бийо и Колло. Впрочем, не говорил ли Робеспьер, что обе враждующие группировки преследуют в действительности одну цель – гибель республики? Доклад о заговоре Дантона поручен Сен-Жюсту. Дантон, Демулен и их сторонники арестованы ночью. После выступления Сен-Жюста в Конвенте, поддержанного Робеспьером, собрание санкционирует аресты.

Сен-Жюст может спокойно отправляться на фронт. Но вскоре Робеспьер срочно вызывает его. Он очень изменился. После совершённых на него покушений, после того, как объединились между собой охвостья раздавленных фракций, а запятнанные кровью депутаты плетут против него заговоры, Робеспьер живёт в атмосфере нервозности и страха погибнуть прежде, чем сумеет победно завершить революцию. Он ищет у Сен-Жюста поддержки и просит его выступить с новым докладом о реорганизации революционного правосудия. Но Сен-Жюст не разделяет его опасений и противится усилению террора, поскольку «слишком сильно натянутая тетива может лопнуть». Он холодно отказывается и возвращается в армию.

При Флёрюсе армия Республики вместе с Сен-Жюстом одерживает крупную победу. Но она не радует Сен-Жюста. Революция, как Сатурн, пожирает своих детей, и победа Республики потребовала слишком много смертей врагов, и только ли врагов? Он уезжал на фронт, чтобы найти смерть. В Париж он возвращается с тяжёлым сердцем.

В Париже набирает обороты антиробеспьеристский заговор. В Комитете Общественного Спасения вспыхивает скандал между Робеспьером и Сен-Жюстом с одной стороны, и троицей Колло-Бийо-Карно с другой. Не вынося больше их оскорблений, Робеспьер покидает комитет. Несмотря на усилия Сен-Жюста организовать некое подобие примирения, разногласия между робеспьеристами и блоком их противников - коллег по комитету обиженных авторитетом Робеспьера, проворовавшихся депутатов во главе с Фуше и всех недовольных режимом революционного правления - зашли слишком далеко.

Девятого термидора натянутая до предела пружина противоречий лопнула и… началось шествие Сен-Жюста к смерти, и к бессмертию. Гордый и презрительный, созерцал он с высоты трибуны ревущий Конвент… и своего друга, который, как подстреленная птица, всё ещё бился в последних усилиях защитить себя… и революцию. Он не промолвил ни слова ни в свою защиту, ни чтобы помочь тому, кому писал 4 года назад «Я знаю Вас только как Бога, по его чудесам». Он молча последует за Робеспьером в тюрьму, а затем, освобождённый восставшей Коммуной, в ратушу, где Робеспьер будет тяжело ранен, где всех их арестуют вторично и окончательно. И тогда он бесстрастно будет ждать развязки. Нож гильотины падает. Титры.

«Я презираю прах, из которого состою и который говорит с вами. Его можно преследовать, его можно убить. Но я утверждаю, что никому не вырвать у меня той независимой жизни, что дана мне в веках и на небесах».